Все встречаю, все приемлю. Страница 4
ПОЭТ. Кроме русского, никакого другого не признаю и держу себя так, что ежели кому-нибудь охота со мной говорить, то пусть учится по-русски.
СОВРЕМЕННИК. Он часто затевал игру в отыскивание корней.
— Стакан!
ПОЭТ. Сток — стекать — стакан!
СОВРЕМЕННИК. Есенин!
ПОЭТ. Осень — ясень — весень — Есенин!
СОВРЕМЕННИК. Россия!
ПОЭТ. Россия… Какое хорошее слово, и «роса», и «сила», и «синее» что-то.
ПОЭТ (ходит в задумчивости). Все они думают так: вот рифма, вот — образ, и дело в шляпе: мастер! Черта лысого — мастер… А ты сумей улыбнуться в стихе — вот тогда ты мастер.
Дай, Джим, на счастье лапу мне,
Такую лапу не видал я сроду.
Давай с тобой полаем при луне
На тихую, бесшумную погоду.
Дай, Джим, на счастье лапу мне.
Пожалуйста, голубчик, не лижись.
Пойми со мной хоть самое простое.
Ведь ты не знаешь, что такое жизнь,
Не знаешь ты, что жить на свете стоит.
Хозяин твой и мил и знаменит,
И у него гостей бывает в доме много,
И каждый, улыбаясь, норовит
Тебя по шерсти бархатной потрогать.
Ты по-собачьи дьявольски красив,
С такою милою доверчивой приятцей.
И, никого ни капли не спросив,
Как пьяный друг, ты лезешь целоваться.
Мой милый Джим, среди твоих гостей
Так много всяких и невсяких было.
Но та, что всех безмолвней и грустней,
Сюда случайно вдруг не заходила?
Она придет, даю тебе поруку.
И без меня, в ее уставясь взгляд,
Ты за меня лизни ей нежно руку
За все, в чем был и не был виноват.
ВЕДУЩИЙ II. Всегда обращали на себя внимание есенинские стихи о животных. «Для зверей приятель я хороший», — полушутя, полусерьезно обронил он в одном из стихотворений.
ЧТЕЦ I.
Утром в ржаном закуте,
Где златятся рогожи в ряд,
Семерых ощенила сука,
Рыжих семерых щенят.
До вечера она их ласкала,
Причесывая языком,
И струился снежок подталый
Под теплым ее животом.
А вечером, когда куры
Обсиживают шесток,
Вышел хозяин хмурый,
Семерых всех поклал в мешок.
По сугробам она бежала,
Поспевая за ним бежать…
И так долго, долго дрожала
Воды незамерзшей гладь.
А когда чуть плелась обратно,
Слизывая пот с боков,
Показался ей месяц над хатой
Одним из ее щенков.
В синюю высь звонко
Глядела она, скуля,
А месяц скользил тонкий
И скрылся за холм в полях.
И глухо, как от подачки,
Когда бросят ей камень в смех,
Покатились глаза собачьи
Золотыми звездами в снег.
ВЕДУЩИЙ I. Это стихотворение Есенин читал Максиму Горькому во время их берлинской встречи в 1922 году. Горький писал: «И когда произнес последние строчки: «Покатились глаза собачьи золотыми звездами в снег», — на его глазах тоже сверкнули слезы. После этих стихов невольно подумалось, что Сергей Есенин не столько человек, сколько орган, созданный природой исключительно для поэзии, для выражения неисчерпаемой «печали полей», любви ко всему живому в мире…».
ВЕДУЩИЙ II. Но где это было понять салонной публике, перед которой Есенин поначалу появлялся в русской поддевке, вышитой рубахе, олицетворявшей, по их мнению, деревянную, лапотную Русь.