Еще раз о царевне Несмеяне

Шуточная пьеса с экологическим подтекстом

Авторы — А. Васильева, К. Иванова

Музыкальное оформление: в спектакле звучит музыка А. К. Лядова.

Действующие лица: Царевна Несмеяна, Царь Дормидонт, Иван, Фома (брат Ивана), Нянюшка, Шут (он же Торговец 1), Торговец 2, Глашатай, Воронёнок (кукла бибабо).

* * *

ДЕЙСТВИЕ 1

Занавес закрыт. На авансцену выходит Шут, прыгает, кривляется.

ШУТ: Скучно ли, весело ли будет вам здесь, гости дорогие, а начинаем мы сказочку-побасенку про Ивана Простодушного, Царя Дормидонта да про прекрасную его дочь — царевну Несмеяну! (Убегает за занавес.)

Занавес открывается. На ширме декорации царских палат, справа на сцене два трона — на большом сидит Царь Дормидонт, на том, что поменьше, — Царевна Несмеяна. Перед ними на полу сидит Шут.

ШУТ: А вот ещё один анекдотец, да посмешнее прежнего. Приходят крестьяне к Алёше Поповичу:
— Помоги, завёлся Змей на нашей земле, житья не даёт!
— Надо подумать…
— А сколько думать будешь?
— Месяц.
Побежали крестьяне к Добрыне Никитичу, а тот тоже месяц думать хочет. Кинулись к Илье Муромцу: «Изведёшь Змея?»
— Седлайте моего богатырского коня! — отвечает Муромец.
— Даже думать не будешь?
— А чего тут думать? Сматываться надо!..

ЦАРЬ: А-ха-ха!

Царевна Несмеяна отворачивается и вздыхает.

ШУТ (Царю): А вот, вот! Уж это точно сработает! (Несмеяне.) Решил Иван Царевич научить лягушку разговаривать:
— Ну?..
— Ква!
— Что — «ква»?
— А что — «ну»?

ЦАРЬ: А-ха-ха!

Несмеяна снова вздыхает и закрывает лицо руками.

ЦАРЬ (вскакивает и ударяет посохом об пол): Ну всё! Кончилось моё терпенье! (Шуту.) Пиши указ: «Я, царь Дормидонт, вознамерившись излечить свою дочь, прекрасную царевну Несмеяну…»

Голос Царя затихает. Занавес закрывается.

ДЕЙСТВИЕ 2

Занавес открывается. На сцене декорации базара. Стол с товаром, за ним стоят Торговцы 1 и 2.

ТОРГОВЕЦ 1 (показывая связку воблы):
А вот вобла астраханская,
Что царица Шамаханская,
Отливает серебром
Да с икрою на излом!..

ТОРГОВЕЦ 2 (показывая на товар на столе):
Самовары, утюги,
К ним в придачу сапоги. (Показывает висящую у него на шее пару сапог.)
Мы их, стары, подобьём,
Да недорого возьмём.
А не хочешь — не проси.
Свои старые носи!..

Из-за ширмы выходит Фома, осматривает товар.

ИВАН (голос из-за ширмы): Фома, а Фома, ты где?

ФОМА: Эй, Ванька, не зевай! Тут я!

Из-за ширмы выходит Иван.

ФОМА: Что там нас мамка купить-то просила?

ИВАН: Кажись, веник новый и ещё… этот… как его… миксер, что ли? Или кулер?

ФОМА: Ты что, какой миксер? Какой кулер?! Самовар она просила, са-мо-вар!

ИВАН: А, и вправду, самовар!

Иван и Фома покупают веник и самовар у Торговцев. Над ширмой появляется Глашатай. Он разворачивает указ и читает.

ГЛАШАТАЙ: Слушайте все! Царский указ! «Я, царь Дормидонт, вознамерившись излечить свою дочь прекрасную царевну Несмеяну от скорбного уныния, повелеваю своему народу немедля слать в царский дворец со всех сёл и деревень искусных рассказчиков да весельчаков! Кому из них удастся развеселить царевну Несмеяну, тот будет удостоен ея руки и пожалован половиною моего царства!»

Глашатай сворачивает в трубочку указ и исчезает за ширмой. Торговцы мимически переговариваются, обсуждая указ, и сильно жестикулируют.

ФОМА: Эй, Ванька, слыхал? Давай ноги в руки и домой, а то мне мыцца-брицца-нарядицца надобно да во дворец поскорее, а то не ровён час — опередит кто!

ИВАН: Так ты что ж, Фома, собираешься в этом… кастинге участвовать?

ФОМА: Где ты слов-то таких понабрался?! Да я почти что уже царевнин муж!

ИВАН: Ой ли? Почему знаешь?

ФОМА: Так у нас кум из «Уральских пельменей»! Как домой вернёмся, он мне весь их репертуар на «мыло» сбросит!

Иван и Фома уходят за ширму. Торговцы бросают свои товары, махнув на них рукой, и тоже убегают за ширму. Занавес закрывается.

ДЕЙСТВИЕ 3

Занавес открывается. На ширме декорации царских палат. Царевна Несмеяна сидит на троне и плачет, закрывая лицо руками. Входит Нянюшка.

НЯНЮШКА: Что с тобой, моё дитятко? Что ты плачешь, слёзы льёшь?

ЦАРЕВНА: Как же мне, Нянюшка, не плакать: хочет батюшка отдать меня замуж за первого встречного-поперечного, кто только первый рассмешит меня!

НЯНЮШКА: Ах ты, Господи! Да что же это делается!

ЦАРЕВНА: А вдруг окажется он человеком злым да жестоким? Или кривым да горбатым? Или глупым да жадным?

НЯНЮШКА: Не тревожься, моя милая, постараюсь помочь тебе. Обернусь я старой нищенкой и стану встречать всех на дороге да испытывать. Авось, правда-то и откроется!

Занавес закрывается.

ДЕЙСТВИЕ 4

Занавес открывается. На ширме декорации леса. Сбоку стоит Нянюшка в образе нищенки, на плечи накинут платок, рукой опирается на указатель «Царский дворец».

НЯНЮШКА: О-хо-хо, сколько их, шутов гороховых, да с самого утра во дворец тянулись — и кривые, и косые, и глупые, и жадные… Всех я распознала, всех на чистую воду вывела, да по кривой дороге в тёмный лес отправила. Не видать им нашей царевны как своих ушей! (Прислушивается.) Кажется, ещё кто-то торопится…

Нянюшка-«нищенка» накрывает голову платком и встаёт в угол. Из-за ширмы энергично выходит Фома, на ходу читая вслух шутки с листа, который он держит в руках перед собой. Останавливается посередине сцены, читает вслух, репетируя.

ФОМА (в зал): «Имидж — ничто, жажда — всё!» — сказал братец Иванушка сестрице Алёнушке и выпил водички из лужи от копытца». Ну «Пельмени», ну дают! (Читает дальше и смеётся.)

НЯНЮШКА: Мил человек, а мил человек!

ФОМА (вздрагивает): А? Кто тут? (Оборачивается, видит «нищенку».)

НЯНЮШКА: Подай Христа ради хлебушка, не дай старушке помереть с голоду!

ФОМА: Фу, напугала, старая! Нет у меня хлеба.

НЯНЮШКА: Так, может, водички испить подашь? Али тоже нету?

ФОМА (раздражённо): Что пристала, старая?! Видишь, человек торопится государство спасать, себя в цари записывать! Кстати, не подскажешь ли, в какую сторону царский дворец будет?

НЯНЮШКА: Ну что ж, мил человек, Бог тебе судья… А дворец… во-о-о-он туда будет (показывает на указатель), вёрст 10, не боле…

ФОМА: Десять?!! Ничего себе! Чтой-то царь себе дворец на таком отшибе поставил! Вот стану царём — непременно столицу в свою деревню перенесу! То-то народ мне благодарен будет!.. (Нянюшке.) Ну, прощай, бабка, Бог подаст…

Фома уходит за ширму в направлении, показанном Нянюшкой. Она качает головой ему вслед, спускает платок с головы на плечи.

НЯНЮШКА: Да неужто перевелись на Руси добры молодцы, сильные да умные, с золотым сердцем да с чистой душой?! Что ж нашим девкам-то делать, где женихов достойных искать?..
(Прислушивается, снова набрасывает платок на голову.) Чу! Кажется, идёт кто-то, может, хоть теперь повезёт?..

Выбегает Иван с котомкой через плечо, оглядывается по сторонам.

ИВАН: Фома, а Фома?! Ты где-е-е? Ау-у-у-у-у!

НЯНЮШКА: Мил человек, не подашь ли хлебушка Христа ради?

ИВАН (вздрагивает): Ой, кто тут?! (Озирается по сторонам, видит Нянюшку-«нищенку».) А, это ты, бабушка? Не ты ли сейчас хлеба просила?

НЯНЮШКА: Я, милок, я…

ИВАН: На вот, возьми… (Вынимает из котомки пачку чипсов, протягивает Нянюшке.)

НЯНЮШКА (разглядывает пачку, вертит её в руках): Это что ж такое будет?

ИВАН: Это картошка такая сушёная, чипсы называется.

НЯНЮШКА (качает головой, возвращает пачку): Э, нет, такое я не ем, у меня и зубов-то нету… А водички у тебя не найдётся?

ИВАН: Отчего же — найдётся! (Вынимает из котомки бутылку кока-колы, протягивает Нянюшке.)

НЯНЮШКА (берёт бутылку): Вот спасибо, добрый молодец! (Разглядывает бутылку, вертит её в руках.) Ой, а это что такое коричневое?..

ИВАН: Да это, бабушка, водичка такая… коричневая… с газом… кока-кола называется. Другой воды у меня нету…

НЯНЮШКА: Как-как говоришь — «кака-кола»? (Возвращает бутылку.) Спасибо, милок, но я всякую «каку» пить не стану… Не по мне это…

ИВАН: Ты уж прости, бабушка, сумку эту мой брат Фома для себя собирал, а мне велел её за ним тащить. Так мы вместе с ним и шли. Да вот незадача: остановился я, чтобы выпавшего птенчика, Вороненка малого, в гнездо подсадить, да пока с дерева слез, Фомы и след простыл. Не видала ты его, бабушка?

НЯНЮШКА (в зал): Видно, добрая душа у этого красавца, надо его на предмет ума попытать. (Ивану.) А как звать-то тебя?

ИВАН: Иваном…

НЯНЮШКА: Нет, Ваня, не видала я твоего Фому… А вот ты мне лучше скажи, сколько, например, будет семью девять?

ИВАН: Семью девять? Ну, 63. А что?

НЯНЮШКА: Так, складно говоришь… А чему равен корень из 25? А?

ИВАН: Да что ты, бабушка, у нас в деревне каждый ребёнок знает — корень из 25 равен 5!

НЯНЮШКА (в зал): Да этот парень не промах — и добр, и пригож, и умом богат… (Ивану.) А куда ж ты, касатик, направляешься, уж не во дворец ли?

ИВАН: Верно, бабушка, во дворец, а ты откуда знаешь?

НЯНЮШКА: Да сегодня с самого утра чуть ли не полгосударства мужского племени во дворец тянутся — Царевну смешить, да только напрасно…

ИВАН: А почему напрасно, бабушка?

НЯНЮШКА: Да потому, что Царевну рассмешить одно только может…

ИВАН: Что же это, бабушка? Уж не «Уральские ли пельмени»?

НЯНЮШКА: Уральские пельмени?.. Да что же в них смешного? Знай себе в рот клади да жуй, а коль станешь смеяться, так и подавиться недолго!

ИВАН (вздыхает): Ну и дремучая ты, бабушка… Значит, не «Пельмени»? А жаль, мой брат ради Царевны весь их репертуар наизусть выучил…

НЯНЮШКА: Ну, дремучая не дремучая, а только знаю я наверняка, как царевну рассмешить. Ты парень добрый, тебе скажу… Только ты, смотри, никому не рассказывай!

Нянюшка подзывает к себе Ивана и что-то шепчет ему на ухо. Занавес закрывается.

ДЕЙСТВИЕ 5

Занавес открывается. На ширме декорации леса. Иван стоит и с озадаченным видом чешет затылок.

ИВАН (удивлённо): Надо же оно как… Бабуся говорит, что Царевна Несмеяною стала, когда в нашем царстве-государстве всех птиц да зверей извели-истребили… Дескать, как кризис грянул — так их всех и того… на гамбургеры пустили… А уж как она их любила, живность-то всякую! (Мечтательно.) Вот бы воронёнка того найти да Царевне снести — пусть видит, что экология в лесу налаживается! Бабуся говорила, она точно обрадуется и улыбнётся! (Задирает голову вверх, словно оглядывает ветви деревьев.) Воронёно-о-о-ок, воронё-но-о-о-ок! Ау-у-у-у!

На ширме появляется Воронёнок (кукла бибабо) и прыгает вдоль ширмы.

ВОРОНЁНОК: Карррр, карррррр, здррррравствуй, Ваня!

ИВАН: О, здорово, Воронёнок! Как самочувствие?

ВОРОНЁНОК: Благодарррю, в поррррядке! Зачем крррричал меня?

ИВАН: Да тут такое дело… Не согласишься ли ты со мной ко дворцу слетать — там Царевна сильно без живности скучает, думает, что никого уж в лесах и не осталось… А тебя увидит и кручиниться перестанет, улыбнется! А, что скажешь?

ВОРОНЁНОК: Ты меня вырррручил, теперь моя очеррррредь тебя выррррручать! Жди меня во дворрррце! (Исчезает за ширмой.)

ИВАН: Ну вот, теперь дрррругое дело, тьфу…. Коррроче… (Запинается, с досадой машет рукой.) Скоррррей во дворрррец! Тьфу! (Убегает за ширму.)

Занавес закрывается.

ДЕЙСТВИЕ 6

Занавес открывается. На ширме декорации царских палат. На тронах сидят Царь Дормидонт с Царевной Несмеяной. Возле Несмеяны на маленькой скамеечке сидит Шут. За троном Царя Дормидон-та стоит Нянюшка. Все молчат, вздыхают по очереди.

ЦАРЬ (Шуту): Ну-ка, Шут, глянь в окно — не идёт ли кто?

ШУТ (встаёт со скамеечки, ставит её под окно, влезает и глядит в окно за ширму): Нет никого, Царь-батюшка!

Шут снова садится на своё место. Все молчат и вздыхают по очереди.

ЦАРЬ: Ну и где женихи? Полдня сидим, а никто не идёт Царевну смешить. У меня такое впечатление, что все кандидаты в лесу заблудились. (Нянюшке вопросительно.) А, нянька?!

НЯНЮШКА: Что ты, что ты, Царь-батюшка, это никак невозможно, в лесу же указатель стоит, я сама проверяла!.. (Замирает, прислушиваясь.) А вот и женихи — вроде идёт кто-то!

Входит Иван с сумой. Кланяется в пояс.

ИВАН: Доброго  здоровьичка, Царь-батюшка, и тебе, Царевна, и всему вашему двору. (Видит Нянюшку.) Ой, бабуся, и ты тут?!!

Нянюшка машет на него руками, делает знаки молчать, все удивлённо оборачиваются на Нянюшку.

ШУТ: Эх ты, невежа! Какая же это бабуся, это — царевнина нянька!

ИВАН (озадаченно): Видать, обознался…

ЦАРЬ: Ну, как звать тебя, добрый молодец?

ИВАН: Иваном.

ЦАРЬ: Что ж, Иван, анекдоты будешь рассказывать или на голове ходить?

ИВАН: Да нет, этого я не умею. Вот мой братец Фома — это другое дело. Он вас, поди, уже «Пельменями» насмешил?

ЦАРЬ: Да какими там пельменями?! Нас ещё даже закусками никто не смешил! Ты сегодня первым будешь.

ИВАН: Вот тебе раз! (Озадаченно.) Как же это я Фому обогнал? Ведь я сильно в пути отстал, когда малого Воронёнка, что из гнезда выпал, обратно на дерево подсаживал…

НЕСМЕЯНА (оживившись): Ты сказал — Воронёнка?!

ИВАН: Ну да, Воронёнка, он ещё мне сказал: «Благодаррррст-вую!»

ШУТ (ехидно): Ага, прям так и сказал?

ЦАРЕВНА (с волнением встаёт с трона): Это правда, Ваня?!

ШУТ (машет рукой): Да ну, враки!

Царевна снова садится на трон.

ИВАН: Чистую правду говорю! (Указывает на Нянюшку.) Вот и бабуся может подтвердить!..

Все снова оборачиваются и смотрят на Нянюшку.

НЯНЮШКА (делая удивлённое лицо): И о чём это он, не понимаю…

ЦАРЬ (Ивану): Ну всё, рассказал сказку и до свидания…

ИВАН (взволнованно): Да я…

Из-за ширмы слышится карканье Воронёнка.

— Это он, Воронёнок!

На ширму в проёме окна садится Воронёнок.

ВОРОНЁНОК: Карррр-каррррр!

ШУТ (ехидно): Ага, врал-таки Иван про разговоры…

ВОРОНЁНОК: Не вррррал, не вррррал!

Царевна вскакивает и, смеясь, хлопает в ладоши. Все изумлённо молчат и смотрят на Царевну. Она подходит к окну и начинает гладить Воронёнка, повернувшись спиной к зрителям. Затем берёт Воронёнка в руки, поворачивается лицом к залу.

ВСЕ (вместе, восторженно): Засмеялась!!!

Все, кроме Царевны, которая молча гладит Воронёнка, начинают веселиться, обниматься, ударять друг друга по рукам. Затем Царь спохватывается и садится на трон.

ЦАРЬ (торжественно): Ну, Ваня, молодец, рассмешил мою Несмеяну. Вот тебе за это награда…

Все умильно ахают. Царь встаёт, берёт со спинки трона фуражку лесничего и надевает её на голову Ивана.

…будешь в моём царстве Главным лесничим!

Все разочарованно ахают.

— А что?.. Природу он любит, Воронёнка вон спас, и опять-таки целый день на свежем воздухе — полезно для здоровья…

Иван снимает фуражку и вертит её в руках, недоумённо разглядывая.

ВСЕ (вместе): А как же указ?

ЦАРЬ (притворно наивно): Какой еще указ?

ШУТ (разворачивает перед Царём указ): А вот этот!

Царь наклоняется, якобы удивлённо разглядывает указ, щуря глаза.

ЦАРЬ: Хм… (в зал, как бы про себя) и как мне такая глупость в голову пришла… Да, тяжела ты, царская доля — ну ничего передумать нельзя!

Царь вздыхает, чешет макушку, Нянюшка протягивает ему ещё одну корону. Царь надевает на Ивана корону и подводит ему Царевну. Они берутся за руки.

ЦАРЬ (торжественно): Иван, удостаиваю тебя руки моей дочери и жалую тебе… (мнётся)…

ВСЕ (вместе, побуждая Царя продолжать): Ну?!!

ЦАРЬ (прикидывая, проводит рукой по полу мысленную линию между собой и молодой парой) …И жалую тебе… половину… моего царства.

ВСЕ (вместе): Уррраааа!!!

Под торжественную музыку все парами уходят за ширму — Иван с Царевной, Царь с Нянюшкой, затем Шут делает несколько шагов в сторону выхода, но разворачивается и выходит на авансцену. Занавес закрывается.

ШУТ:
Люди, хоть века летят,
Всё меняться не хотят.
Нынче — вот (показывает в зал),
Вот — старина (показывает на сцену),
Сильно разница видна?

Сказка — шутка, сказка — фарс,
Посмешить хотели вас.
Сказка — ложь, да в ней намёк —
Добрым людям всем урок!

Убегает за занавес.

* * *